Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его женщины уже совершенно не стеснялись. Первое время еще пытались привлечь его внимание, демонстрировали ту или иную модель одежды или белья, потом отстали, когда он заявил:
— Девочки! Я не могу так — я уже совершенно запутался во всем этом. Ладно бы — одна-две вещи, но такое разнообразие? Вон — у Вас икона стиля — Елена Георгиевна! Все консультации — с ней! Вкус у нее — совершенный, а потому — все к ней!
Лена успела чмокнуть его в щеку:
— Как ты меня назвал… Икона стиля. Мне нравится!
Забавно получилось, когда Танька пыталась отвоевать темно-синее бархатное платье. Само платье было, конечно, очень красивым, но — для восемнадцатилетней девчонки — совершенно не подходило, старило ее лет на десять сразу.
Косову пришлось вмешаться:
— Танюшка! Ты же юное создание! Прелесть рассвета! А это платье для красивой… Но! Зрелой женщины. Тебе нужно что-то более изящное, воздушное.
Мелкая, бурча что-то себе под нос, была вынуждена согласиться.
Александр, похоже уже привычный к череде женщин Косова, промолчал. Предоставил им опытного мастера — не ту грымзу! И ушел в какие-то дали.
Вот и сидел, задумчиво покуривая, попаданец на диване.
«В суете этой… совершенно вылетело из головы, что прошел год с момента моего попадания сюда. И, кстати, прошел мой день рождения, если брать за основу те «ксивы», которые мне тут сделали. Прошла «днюха» неотмеченной! Да и хрен с ней… Я и в прошлой-то жизни никогда не делал из этого «сабантуя»! Если в молодости — еще куда ни шло, то после сорока… Чего их считать? Отмечать, что позади все больше, а впереди — все меньше? Так себе мероприятие! Друзьями я тут не обзавелся. И даже не скажу — это плохо? Или — хорошо? Женщины? Женщины — да! Их у меня — есть! И все — вон какие красотки! Так что… нормально все! Пора закрывать эту страницу этой жизни. Вот… помогу всем своим красавицам… как могу, и… пиздовать в Омск!
А что про свою преступную деятельность… Так тут даже и не скажешь — как так получилось, что у меня за спиной уже… шесть «холодных». Не мы такие — жизнь такая? Можно и так сказать! Правда, видно, говорят, что потри чуток любого цивилизованного человека, а там… под тонкой шкуркой — дикарь с дубиной! Или… восприятие этой жизни такое… как компьютерная игрушка с призовой игрой, непонятно за что выданной Системой! Вроде не людей убил… хотя — какие они, на хрен, люди? Мразь всякая… Карочь — набил фрагов, облутил их, получил — лэвэлап! Интересно… а если бы меня? Сейва я тут не видел. Началась бы новая игра? Да «хэзэ»! И не хрен об этом думать! Если и дойдет до этого… просто нужно сделать это как-то… не то, что — красиво… а по-мужски… что ли? Тихо и без испуганных воплей, обоссанных штанов… Больше трусости своей боюсь… одномоментной. Может такое быть? Не могу с уверенностью сказать, что нет. Вот как подумаешь о том, что пережили люди… в той же Уманской яме, к примеру. Смог бы так? Не скурвится, не пойти на поклон к врагу, сапоги лизать? Как тот же… Сотников у Быкова? А вот… не знаю! И дай Бог — не узнать! Лучше уж сразу — хлоп! И гейм овер! Или… к примеру вспомнилась книга какого-то… художника, что ли? Про его войну в партизанах. Вот где жуть-жуткая! Не-не-не… только фронт! Хотя… кто, на хуй, тебя спросит? Сможешь… как Зоя, к примеру? Или как ее коллега по подвигу — Вера Волошина? Нет? Страшно… встать перед таким… выбором! Страшно! Поэтому — лучше пуля в лоб!».
— Вань! Ты чего это?
Он поднял голову. Перед ним, как на выставке, стояли три красавицы. Елена, Рита и Таня… Ленка, как всегда — дама. Хоть и не все в порядке с ее внешностью — волосы немного растрепаны, юбка вон — чуть сбилась, повернулась; пуговки на пиджачке не все застегнуты… Но — дама! Даже не так! Леди! Обеспокоенный взгляд… нежность, смешанная с испугом?
Ритка… рыжая стервозная красавица. Характер — ну просто пиздец! Хотя… вроде бы у него получилось ее чуть объездить. Или нет? Вон — пытается поправить чулок, плохо пристегнутый к поясу и оттого разворачивающийся криво. Удивленно приподнятая бровь, чуть приоткрытые розовые губки…
Танька… ну — это не его красавица! Вот было бы ему действительно девятнадцать… Он бы с ней замутил! Хотя… если бы ему было бы девятнадцать… глупых, неопытных девятнадцать. Когда — в башке — дурь, эмоции и тестостерон? Да она бы тогда оторвалась на нем! Покуражилась бы тогда — покрутила, повертела бы пацаном! А сейчас… стоит испуганно в трусиках… А про лифчик и вообще забыла. Да с ее статью и лифчика-то не нужно. Грудки маленькие, торчком.
— Вы чего, девочки? — и погасшую папиросу — тык-тык в пепельницу, уже полную.
Ритка, как всегда, смелая… или наглая?
— Мы чего? Это ты чего! Сидишь… морда окаменела, зубами скрипишь! Что случилось?
Он выдохнул:
— Да ничего… так… что-то накатило! Все нормально! Все нормально, девочки! — улыбнулся через силу, — Ну! Как у Вас дела?
Лена сдула прядку со лба:
— Мы уже почти закончили, да, девочки?
По виду Таньки было похоже — что ни хрена она не закончила, только во вкус вошла!
— Нет, красавицы! Так дело не пойдет! Надо все делать не торопясь, с чувством, с тактом, с расстановкой! Сейчас мы прервемся, попьем чаю, а потом вы продолжите, да?
Лена подошла, потрепала его по голове:
— Хорошо, Ванечка!
Ритка засмеялась облегченно, подошла и поцеловала. Танька, оттолкнув Рыжую, уселась к нему верхом на колени, и смачно вцепилась ему в губы.
«Бля… она же почти голая! Она не думает… я же не железный! Да и мастер еще эта… здесь!».
— Татьяна! Как ты себя ведешь?! — голосом Завадской можно было… пельмени замораживать!
— Ой! — девчонка вскочила, сделала испуганную мордашку… именно — сделала!
— Уважаемая! Нельзя ли попросить Вас… ну —
